МИФЫ. ЛЕГЕНДЫ. СКАЗКИ.
15. Как появился аал* конзоков
Давным-давно, в сказочное время, по реке Уде жил один кочевой охотник-тоф. В то время у людей не было ружей. Охотились с луками, стреляли стрелами. Имя того человека было Куламай. Жену его звали Маймаяк. У того человека было двое работников. Одним из них была женщина. Её звали Каляй. Другой - мужчина. Его имя - Мунхо. У Куламая не было своих детей.
Он попросил шамана пошаманить, и узнать, почему у него нет детей. Тот шаман, пошаманив, сказал:
- Ты найди и принеси крыло орла. Я пошаманю и сделаю из того крыла эрен*. Тогда у тебя будут дети.
Куламай знал две скалы. Одна - скала-женщина, другая - скала-мужчина. Однажды Куламай договорился с Мунхо, чтобы вдвоём подняться на эти скалы.
Наутро они взяли арканы и всё, что нужно, и полезли на скалы. После того как поднялись на вершину, Куламай говорит:
- Я обвяжусь и спущусь вниз в пещеру, где орлиное гнездо с птенцами. А ты будешь держать конец верёвки и понемногу опускать.
Куламай обвязал себя и спустился вниз. Мунхо помаленьку отпускал верёвку. Добравшись, Куламай сказал:
- Ну вот, я добрался. Тогда Мунхо выпустил конец веревки, которую держал. После этого он вернулся домой. Куламай же остался в пещере с орлиными птенцами.
Придя домой, Мунхо спешно откочевал. В то время этот человек был в любовной связи с Маймаяк. Мунхо взял её в жены.
Окончив летовку, люди того стойбища спустились в долину. По дороге они заночевали на том самом месте у подножия скалы-мужчины и скалы-женщины.
Куламай же тем временем был жив и провёл лето в пещере той скалы. С её высоты Куламай видел, что внизу паслось много оленей. Он узнал их. Это были его олени.
В то лето Куламай сильно голодал и страдал от жажды. Иногда после дождя скала намокала, и вниз по скале стекали капли. Куламай подставлял ладони и ловил их. Набрав капель, он пил их. Иногда же, когда капель было мало, он лизал свои мокрые ладони. В большую жару скала высыхала. Орлята потели, и из их клювов падали капли воды. Куламай вытирал ту воду ладонью и лизал. Подчас орел-отец ловил и приносил кабаргу, зайца или глухаря. Разорвав их, Куламай делил мясо между орлятами. Оставшиеся после орлят куски он съедал сам. Однажды утром один из птенцов полетал и вернулся обратно в своё гнездо. Куламай увидел, что птенец уже хорошо летал. Тогда Куламай крепко привязал Себя арканом к орлятам, схватил их за ноги и прыгнул вниз со скалы. Пасшиеся у подножия скалы олени испугались и убежали домой.
Когда олени прибежали, Каляй пошла по их следу обратно, решив узнать, чего они испугались. Когда она пришла к подножию скалы, там летали кругами два орлёнка. Она стояла и думала: "Нет ли здесь где-нибудь поблизости растерзанной падали?" Тут вдруг раздался свист человека. Пригляделась - это Куламай стоит и смотрит на неё:
- Подойди! Поговорим! Я живой!
Куламай с Каляй поговорили. С её слов Куламай узнал, что Маймаяк вышла замуж. Потом Куламай наказал Каляй:
- Оставишь мой лук со стрелами. Укажи направление вашей кочевки.
Назавтра утром Мунхо покочевал по реке Эмдэке. Когда аал уже собрался отправиться в путь, Каляй навьючила на маленькую серую важенку лук и колчан со стрелами. Аал откочевал, а важенка осталась навьюченная стоять на привязи. Куламай, сняв вьюк, отогнал важенку вслед откочевавшему аалу. Важенка ушла по его следу. Куламай взял лук, стрелы и колчан. Но когда он попробовал выстрелить из лука в пень, то тетива лука оказалась ослабевшей. Куламай высушил лук на солнце, и тетива окрепла. Когда он выстрелил из лука с хорошо высушенной тетивой на дальность одного полёта стрелы, то попал точно.
Тогда Куламай выругался и сам себе поклялся: "Теперь потеряет свою голову человек, пожелавший воевать со мной". После этого Куламай пошёл вслед за аалом. Когда в стойбище, собираясь ночевать, пили чай, прискакала серая важенка. Каляй же, подумав "Чего испугалась и прибежала важенка?", быстро пошла обратно по дороге. Немного погодя видит - стоит Куламай:
- Я убью Мунхо!
Каляй сказала:
- Утром приходи, пока спят! Нападёшь внезапно.
Рано утром пришёл Куламай:
- Ну, Мунхо! Я убью тебя!
Мунхо вскочил и бросился к своим луку и стрелам. В это время Куламай выстрелил как раз ему подмышку. Маймаяк встала и закричала:
- Не убивай! Не виновата я!
- А это видала? - сказал он и выстрелил.
Стрела попала ей в пах. Из раны показалась рука ребенка.
- Человека, погубившего человека, человек и убивает, - сказал он и выстрелил. Маймаяк упала.
После этого люди прозвали Эмдэку "Местом, где кричала Май-маяк". Сопку в верховьях Эмдэки назвали "Колчанной сопкой".
Куламай же и Каляй после этого стали жить вдвоём. У них родились дети. Увеличившись числом, они основали аал Конзок. Так рассказывают люди.
КАК ПОЯВИЛСЯ ААЛ К0Н30К0В. Записал В.И. Рассадин в 1969 г. от Н.С. Баканаева в с. Алыгджер. Перевод В.И.Рассадина.
а а л* - стойбище, группа чумов
16. Отважный охотник и орлы
Давным-давно жил в тофаларской земле один богатый охотник. Его звали Михишка. Жил он со своей женой Мосыран и шестилетним сыном Клюге. Вместе с ними жила родная мать Михишки, которую звали Петурун. Это была добрая, спокойная женщина. Она гостеприимно встречала каждого, кто приезжал в их стойбище. Тофы охотники очень уважали Петурун.
Михишка очень любил своего сына и почти всё свое свободное от работы время играл с ним.
Но вот видит Михишка, что в последнее время его сын стал часто болеть и сильно исхудал» сделался вялым и слабым. Опечалился Михишка. Очень жалел он своего сына.
И вот ранней весной, обеспокоенный его болезненным состоянием, решил Михишка съездить к знаменитому шаману Патычы. Когда он поехал, то захватил с собой двух откормленных яловых оленух, чтобы щедро одарить шамана.
Четыре дня ехал Михишка до стойбища шамана Патычы.
- Чуял я, что кто-то едет ко мне издалека, - сказал шаман,
встречая такого дорогого гостя. - Поешь, отдохни хорошенько с дороги. А уж после поговорим о деле, которое привело тебя ко мне, - пригласил он Михишку в свой чум.
Поев и немного отдохнув, Михишка рассказал шаману о своём сыне:
- Болеет сильно он у меня, а чем болеет, я никак не могу понять. Худеет мальчик, чахнет на глазах. Хоть и кормлю его хорошо, но он стал такой худой, что все его ребра можно сосчитать. Вялый, лицо бледное. Чем только мы его ни лечили, травы всякие варили, кровью свежей оленьей поили, но ничего не помогло. Вот приехал к Вам за помощью. Помогите мне, вылечите моего сына! - говорил Михишка.
- Ну что ж, я согласен тебе помочь! Перед закатом солнца я пошаманю, - ответил великий шаман. - А какую вещь своего сына ты захватил с собой?
- Я привез зимнюю шубку сына, сшитую из оленьих шкур, - ответил Михишка.
- И то хорошо, - сказал Патычы.
Вечером, перед закатом солнца в просторном чуме шамана собрались все обитатели его стойбища. Все уже знали, что Патычы перед заходом солнца будет шаманить.
Собравшиеся расселись поудобнее. Михишка сел поближе к шаману. Возле него сели седовласые старики и старухи. Позади расположились остальные взрослые тофы. Вся детвора стойбища собралась возле чума шамана, чтобы посмотреть, как он будет шаманить. Тем, кому не хватило места возле чума, пришлось лезть наверх, чтобы всё получше видеть через дымник.
Патычы сидел возле очага, в котором пылал огонь, одетый, как обычно, в свою шаманскую одежду. Он сидел молча, покуривая свою трубку. По обе стороны от него сидели два парня, которых он учил шаманить. Они обычно помогали шаману в его действах. Около шамана лежали большой бубен с колотушкой и шубка Клюге.
Докурив свою трубку и посидев немного молча, без движения, Патычы встал. Один из парней с большим почтением подал ему бубен с колотушкой. Взяв их, шаман стал легонько постукивать колотушкой по бубну. В тишине чума раздались глухие рокочущие звуки. Сначала они были еле слышными, но затем звучали всё громче и громче.
В то же время шаман начал медленно покачивать плечами. На маньчаках* его шаманской одежды зазвенели маленькие медные и серебряные колокольчики.
Все молча, затаив дыхание, смотрели на шамана. Он же стал двигаться всё быстрее и быстрее. Глухие звуки бубна становились более звучными. Резче и звонче зазвенели колокольчики. Шаман начал петь. Он пел всё быстрее и быстрее в такт своим движениям и ударам в бубен, в то же время притопывая ногами. Всё бессвязнее становилась песня шамана. Изо рта выступила пена. Шаман вдруг пошатнулся и стал падать, но его подхватили двое помощников и осторожно уложили его на пол. Он лежал и тяжело дышал. Помощники стали окуривать его дымом можжевельника.
Когда Патычы шаманил и пел, из его слов Михишка понял, что нужно делать. Шаман наказывал:
- "Найди орлиное гнездо. Возьми с груди каждого птенца несколько перьев. Пусть твой сын носит эти перья на своей груди. Твой сын выздоровеет и вырастет смелым охотником".
Придя в сознание, Патычы долго сидел в задумчивости. Потом он сказал Михишке:
- Нелегко будет тебе достать эти перья. Дорого они тебе достанутся.
- Спасибо Вам, уважаемый Патычы. Я приложу все свои силы, чтобы добыть эти перья и спасти своего сына. Я тут привел с собой двух яловых оленух. Примите их в дар от меня. Если мой сын выздоровеет, то Ваша слава хорошего шамана полетит по всем стойбищам нашего народа. Назавтра же я еду домой, - сказал Михишка.
На следующий день, завьючившись рано утром, он тронулся в далёкий обратный путь.
"Неподалеку от моего стойбища чуть в стороне от большой реки Эмдээки есть три больших скалы. На одной из них давно живёт орлица и выводит каждый год птенцов. Надо попытаться найти это гнездо и достать их перья", - думал Михишка по дороге.
Вернувшись в своё стойбище, Михишка стал быстро собираться к этим скалам.
В его стойбище жил некто Муткачик. Это был одинокий человек, у которого не было ни родных, ни близких. Он помогал Михишке пасти оленей и лошадей.
- Давай поехали, Муткачик, - говорит ему Михишка, - искать орлиное гнездо, как велел мне шаман Патычы. Ты будешь мне помогать. Собирай всё необходимое. Не забудь взять ременные арканы.
Выбирай самые крепкие.
С большим трудом Михишка и Муткачик добрались до вершины скалы с её северной более пологой стороны. Привязав там оленей, они подошли к краю отвесной скалы и заглянули вниз. Там, внизу, на выступе скалы с небольшой ровной площадкой было орлиное гнездо. Рядом в скале виднелся вход в пещеру.
- Ты, Муткачик, спустишься вниз, а я буду крепко держать аркан и потихоньку тебя опускать, - сказал Михишка своему работнику. Но тот испугался, замахал руками и говорит:
- Что ты, что ты! Я с детства боюсь высоты. Боюсь не только скал, но даже обыкновенной крутой горы. Нет, нет! Я не смогу спуститься. Вот и сейчас. Я стою рядом с тобой на вершине этой скалы, а сам весь дрожу, кружится голова. Пожалуй, я только и смогу, что тебя самого спустить туда вниз. Больше я ничего не смогу сделать.
Тогда Михишка решил сам спуститься к орлиному гнезду. Он крепко обвязал себя ременным арканом. Связал несколько арканов в одну длинную веревку, привязался к ней и говорит Муткачику:
- Ну вот, всё готово. Я полезу вниз, а ты потихоньку опускай меня на этой веревке вниз. Когда я буду на площадке и возьму перья у птенцов, то крикну тебе, и ты вытянешь меня наверх.
- Хорошо, хорошо, отвечает тот, я сделаю всё так, как ты скажешь.
Но когда Михишка спустился к орлиному гнезду, Муткачик вдруг сбросил вниз верёвку, а сам быстро убежал к оленям и вернулся с ними назад в стойбище. Оказывается, он давно любил Мосыран, жену Михишки, а та отвечала ему взаимностью. Давно мечтали они, как бы им избавиться от Михишки. А тут представился удобный случай.
Вернулся Муткачик в стойбище и говорит всем:
- Когда я спускал Михишку на аркане вниз по скале, то аркан порвался, и Михишка упал вниз. Наверное, он разбился.
Долго горевала и плакала мать Михишки Петурун. Потом она увидела, что её невестка Мосыран открыто живёт с Муткачиком. Тогда Петурун перешла со своим внуком Клюге жить в отдельный чум.
Михишка же долго кричал и звал на помощь. Но только эхо в скалах отвечало ему. Неоткуда было ждать помощи. Пришлось Михишке забраться в пещеру, что была возле орлиного гнезда, и там найти себе убежище.
Первое время орлица чуть не растерзала Михишку, но постепенно к нему привыкла. Несчастный ел то, что приносила орлица своим птенцам. Но особенно он страдал от жажды, когда долго не было дождя. Тогда ему приходилось слизывать капли пота, появлявшиеся на носах орлят во время сильной жары.
Когда наступило лето, Михишка видел со своей скалы, как люди его стойбища вместе со всеми своими оленями и лошадьми откочевали на летние пастбища, которые находились далеко от скалы на высоких белогорьях Саян.
Михишка остался совсем один. Долго смотрел он вслед укочевавшему стойбищу. Он понимал, что с откочевавшим стойбищем ушла его последняя надежда на спасение.
Долго ли, коротко ли, но лето прошло. Орлята подросли и уже учились летать. Михишка же, чтобы орлята совсем не улетели, стал связывать арканом ноги двух орлят. Постепенно они привыкли и научились летать со связанными вместе ногами.
Но вот совсем кончилось лето, настала осень. Стойбище Михишки вернулось с белогорий на прежнюю стоянку. Михишка видел со скалы, как далеко внизу, в долине Эмдэки паслись олени. Слёзы текли по его исхудалым щекам. За это время он так исхудал, что от него остались только кожа да кости. Одежда болталась на нём.
И вот в одно прекрасное утро Михишка решился. Он связал всех орлов за ноги одним арканом, а сам, обвязавшись за грудь, привязал себя к тому аркану как раз посередине между орлами. Несколько раз к нему приходила такая мысль, но он всё не решался. Сначала орлята были ещё слабы, а потом он боялся разбиться. Теперь же орлята выросли, окрепли, и Михишка решился осуществить задуманное. Не умирать же ему на этой скале от холода и голода!
Решившись, прыгнул Михишка вместе с орлами вниз. Сначала они все падали, как камни. Но постепенно орлы всё сильнее и сильнее замахали крыльями и стали плавно опускаться на поляну у подножия скалы. Ударившись о землю, долго лежал Михишка без сознания. Но постепенно он пришёл в себя. Увидев, что он цел и невредим и лежит на земле, Михишка очень обрадовался и стал гладить орлят по их спинам своими грязными руками. Говорят, что с тех пор на спинах орлов появились темные полосы. Это от рук человека, гладившего их в знак благодарности.
Совсем придя в себя, Михишка отвязал орлов, и они улетели. Сам же он, шатаясь от слабости, побрёл в сторону стойбища. На берегу реки он увидел своего сына, игравшего на песке. Осторожно, чтобы не испугать его, подошёл он к своему Клюге. Тот, увидев Михишку, сначала испугался, но потом по голосу узнал своего отца.
- Не говори никому, сынок, что видел меня, - наказал ему Михишка, - скажи только бабушке. Пусть она сейчас же придёт сюда.
Клюге побежал в свой чум. Михишка же, спрятавшись в ернике, видел, как из его чума вышел Муткачик и, повесив на жердь мокрые унты и кожан/1 , - утром он был на охоте и весь промок, - что-то громко сказал. Затем вышла Петурун, взяла мокрую одежду Муткачика и быстро вернулась в свой чум.
Через некоторое время мать Михишки пришла к месту, где он прятался, и встретилась с ним. Крепко обняв своего сына, она стала тихо плакать.
- Успокойся, мама, - сказал Михишка. - Главное, что я жив. Потом расскажу тебе, как я жил всё это время в орлином гнезде и как спасся. Пока же принеси мне теплую одежду и что-нибудь поесть.
Несколько дней отдыхал Михишка и набирался сил. Когда же он почувствовал себя получше, то попросил мать принести ему его лук и колчан со стрелами. Мать принесла. Попробовал он выстрелить из лука, но не смог даже натянуть тетиву, настолько он ослаб. Пришлось ему ещё несколько дней прятаться в лесу, набираясь сил. Мать все время усиленно кормила его.
Но вот пришло время, когда Михишка смог натянуть тетиву и выстрелить из лука. Далеко полетела стрела. Тогда одной темной осенней ночью пробрался Михишка в чум, где спали Муткачик и Мосыран, и убил их обоих из лука.
На следующее утро он повесил на грудь сына мешочек, в котором находились перья с груди орлят.
- Теперь мой сын выздоровеет и станет смелым охотником, - сказал Михишка.
Потом они втроём с матерью и сыном отправились кочевать в другие места, где жили другие тофы. Так рассказывают в своих сказках старые люди. Всё.
ОТВАЖНЫЙ ОХОТНИК И ОРЛЫ. Записал А.Н. Киштеев в 1976 г. от Б.Н. Киштеева в с. Нерха. Уточнил запись и перевёл В.И.Рассадин.
1/... мокрые унты и кожан... - данные слова представляют собой названия частей тофаларской национальной верхней одежды и обуви, которая обычно шилась из кожи. Русское местное слово "кожан", употребляющееся в Тофаларии для называния тофаларской верхней одежды типа запашного халата, как раз и отражает характер материала, из которого он обычно шьётся.
