|
|
|
|
|
|
|
|
|
 Восточный Саян. Перевал Федосеева, Агульское озеро, Долина Орзагая, Ледник Кусургашева, Агульские Белки, Первая Фомкина, Вторая Фомкина речки |
|
|| Авиа - конно - пеший, плюс сплав 2007
|
|
|| Маршруты по Тофаларии
Свой кошмар всегда лучше чужой гениальности
|
|
.........................................................................................................................................................................
В ГОРАХ
ВОСТОЧНОГО САЯНА
2007
(заметки кинематографиста)
фотографии
А.СВЕШНИКОВА
Н.БОРСУК
|
|
Уж и не помню, как мы дождались рассвета.
Через каждые пять-десять минут мы с Надей оказывались в мокром углу, высунутым из-под тента. И тут главным было то, кто своими ногами сползёт туда первым. Дело в том, что скатившийся туда вторым имел преимущество, так как ему ничего не оставалось, как пристраивать свои нижние конечности на такие же конечности товарища, а это куда выгоднее!
А дождь никак не прекращался! Небо разверзлось, палатку трепал ветер, и конца-края этой стихии не предвиделось.
13 августа.
Солнце! Прекрасное и спасительное Светило! Ночью казалось, что мы не увидим его уже никогда.
Но вот настало утро, дождь прекратился, и жизнь показалась доброй, весёлой и интересной!
Тепло, костёр, горячий чай... Мы даже умудрились просушиться!
Камера почти не намокла, вот только весь рюкзак был настолько влажным, что оптика, выставленная для обсушки, тут же запотевала, и приходилось ждать, пока внутренние линзы освободятся от влаги. Через некоторое время я смог даже снять несколько планов. Вокруг – безумная красотища! А впереди, где в небо врезаются островерхие гольцы – таинственный ледник Кусургашева, и за перевалом – долина реки Орзагай. Наш путь – туда, в самый центр Восточного Саяна!
Пока я снимал, а Надя готовила завтрак, внизу появился Витя. Он шёл низом долины, подтверждая наши догадки о том, что идя по склону, мы выбрали не самый лёгкий путь.
Виктор пришёл со словами: «Всё! Больше с Лепёхиным я никуда не пойду!»
Позже он рассказал мне, что Серёга вообще проигнорировал его ночное появление в избе и даже не помог ему разжечь печку, хотя тот пришёл весь мокрый и закоченевший. Более того, когда Виктор начал разводить огонь, а печь никак не поддавалась, Серёга ему даже не намекнул на то, что закрыл сверху печную трубу от дождя. Так и мучился Витька, пока не догадался посмотреть...
Странно и горько мне было слышать рассказ Виктора. Я мог, конечно, догадываться, почему Сергей себя так повёл. Он посчитал Витьку предателем, бросившим нас в горах. Ведь никто не знал, что Виктор самостоятельно решился ходить «челноком». Но, как бы там не было, в команде ТАК не поступают. Я, например, не представляю себя в положении человека, равнодушно смотрящего на то, как замёрзший и промокший Витя раскочегаривает печь, и даже не попытаться ему помочь! Наверное, Сергей просто не понимает, что все мы здесь находимся вовсе не в Москве! И наша жизнь и здоровье зависят только от нас самих. И если мы не будем помогать друг другу, могут случиться самые неприятные события... Помогать в тайге – это закон! Как бы ты не относился к человеку, преступать этот закон ты не имеешь права!
Мы с Витей пережили много разных моментов в нашей бродяжнической жизни. Но между нами было и то настоящее, что связывало нас неразрывной цепью. И вопрос: «Помогать или нет?» стоять перед нами просто не мог! У нас было Забайкалье, которое проверило нашу дружбу серьёзным испытанием. И я абсолютно уверен, что Витька точно так же вытаскивал бы меня из тех злополучных мест, как пришлось это делать мне. Самое главное между нами – абсолютная ясность позиции при любой ситуации. Если с другом беда – собственные проблемы уходят на второй план...
Не сочтите мои рассуждения «высокопарной демагогией». Меня поймут люди, которые пережили нечто, похожее на мои приключения. Наверное, Сергей просто ЭТОГО не переживал. Слушая Витин рассказ, который не был наполнен злобой, а скорее просто недоумением, я искренне надеялся, что Сергей раскаивается в том, как поступил ночью с Виктором. По крайней мере, я хотел бы в это верить.
Вышли со стоянки мы только в районе 16 часов. Путь очень тяжёлый. Всё время левая нога скользит по траве. Несколько раз мы поочерёдно сползали по склону. По пути я немного поснимал.
Прошли мы всего около двух километров, хотя потратили на это не менее четырёх часов. Я видел, как у Надюшки лопается терпение. Надо было принимать решение. И я, в очередной раз «проскользив» по мокрой траве добрый десяток метров, решил более не карабкаться наверх, а продолжать такой вот импровизированный «самоспуск», чтобы дальше двигаться уже по низу долины.
В итоге с горем пополам мы дошли до начала «перевальной трубы» и разбили лагерь рядом с небольшим снежником.
Весь вечер был посвящён приготовлению ужина. Дело это, действительно, непростое. К проблемам с дровами (для костра приходилось нарезать стружку из немного подсушенных корешков ивняка) прибавилась ещё и проблема со спичками! Выяснилось, что ни одна из моих зажигалок в данной сырости и на этой высоте не работает! А «Зиппу» я в экспедицию с собой не брал, за что, конечно, буду не раз ещё себя ругать. И тут оказалось, что все мы, понадеявшись друг на друга, спичек не взяли вообще! И богаты были лишь тем, что в моём «камерном» рюкзаке всегда находились несколько коробков, запечатанных в многослойный полиэтилен.
Иными словами, у нас на всё про всё было четыре с половиной коробка! Это страшно мало, если учесть, что Надя, начавшая сегодня разжигать костёр, потратила на это больше половины одного из коробков!
И поэтому, посовещавшись, мы решили спички изо всех сил экономить, и я даже обязался курить только тогда, когда горит костёр, чтобы не тратить «драгоценность» впустую!
|
|
|
|
|
 |
|
Окончание долины Ледникового ручья перед перевалом в Орзагай.
|
|
14 августа.
Утром опять пошёл дождь. Причём в самый ответственный момент, когда с огромным трудом разведённый мной костёр почти разгорелся. В итоге спустя время всё пришлось начинать сначала!
Костром занялся Виктор, объявив, что для этой цели ему необходима будет наша помощь.
Мы с Надей натаскали кучу корешков ивняка, Виктор накрошил из них мелкую стружку... Но тут вновь хлынул дождь. Так мы и остались пока без завтрака.
Настроение мерзкое. Ничего не хочется делать. Сидим в предбаннике палатки, «дрожим-боимся». Стало удивительно холодно. Даже создалось ощущение, что наконец-то Саяны взялись за нас всерьёз и решили показать, что ДО ЭТОГО нам просто неимоверно везло с погодой!
Кстати, когда уже глубокой осенью я общался с Михаилом Кутузовым, известным Саянским бродягой, он мне рассказал, что «...такого дождливого сезона не помнит вообще!». А ходил он всего-то километрах в пятидесяти от нас, с ТОЙ стороны Саян, в районе пика Грандиозного! И было у него в этом сезоне только пара дней хорошей погоды! А у нас-то с этим делом всё складывалось совсем по-другому. Конечно, мочили нас дождики, но вполне сносно. И снимать можно было, и ходить...
Дождь затих только к трём часам дня. Виктору необходимо было идти за частью вещей на предыдущую нашу стоянку. Так что придётся ждать его здесь. Похоже, что никуда мы сегодня не тронемся.
Когда Виктор ушёл, мы с Надей сняли несколько кадров долины. Места удивительно красивые. Скала перед ледником Кусургашева совершенно отвесная, будто полированная, со сверкающими снежниками и бегущими наверху облаками. Зрелище это незабываемое и, к сожалению, никак не передающееся ни на фото, ни на видео.
Каждый раз, оказавшись в горах, а тем более в таких гармоничных и неповторимых, как Саяны, меня охватывает чувство сумасшедшего восторга и одновременно какой-то всепоглощающей горькой обиды на то, что ЗАПЕЧАТЛИТЬ ЭТО Я НИКОГДА НЕ СМОГУ!!! Никогда не сумею даже хоть на сотую долю передать ощущения человека, смотрящего на это природное чудо воочию! То, что окажется потом в фильме, может быть очень красивым, очень выразительным и наверняка вызовет ответную реакцию у зрителя, но всё это не может идти ни в какое сравнение с реальностью, которую мы видели своими глазами!
Основное, конечно, это объём «картинки». Её трёхмерная грандиозность! И дело тут даже не в физической трёхмерности, а скорее в объёме на уровне каких-то чисто человеческих чувствований, осязаний и осознаний! И, конечно, играет роль то, что ты стоишь на этой земле своими ногами и прекрасно понимаешь, что для достижения «другого края» этой удивительной картинки тебе придётся несколько дней изо всех сил «тянуть жилы», голодать, мёрзнуть, мокнуть, скользить по мокрым осыпающимся курумникам, преодолевать ледяные горные ручьи, бесконечные буреломы и заросли ивняка, проваливаться по пояс в болота и разбивать руки об острые каменные останцы... И вот только тогда ты сможешь посмотреть на тот же пейзаж с другой стороны, если, конечно, его не закроет облако беспросветного тумана и севшие вдруг на несколько дней на горы дождевые тучи.
Никто из зрителей будущего фильма никогда не поймёт, что между двумя планами, что стоят по соседству – неделя трудной, но счастливой жизни, множество событий, радостей и печалей, десятки синяков и ссадин, блок выкуренных тобой сигарет...
Вечером, когда вернулся с вещами Виктор, мы переместили нашу палатку метров на 300 вперёд – на более удобное место рядом с ручьём. Вначале я предложил поставить её у самого ручья, но Виктор убедил меня разместить её подальше от склона из-за опасности камнепада. Он, конечно, был абсолютно прав, и я с ним согласился.
Ночью опять нас затрясло от холода. Поскольку я в очередной раз привычно не спал, то заметил за тем же «занятием» и Надю. Похоже, нервы у всех нас сильно перегружены. Всем теперь не до сна, хотя именно сейчас он нам особенно необходим!..
15 августа.
Утро выдалось солнечным и многообещающим. Виктор первым вылез из палатки и принялся разводить костёр. Я немного поснимал освещённые солнцем скалы над нами.
В 11 часов мы были готовы к выступлению. Сегодня, пользуясь погодой, нам необходимо перевалить в долину Орзагая, а там уже думать о дальнейших планах. Ночью мы с Надей, рассуждая о нашем путешествии, пришли к выводу, что навряд ли нам по силам будет преодолеть ещё почти 25 километров, чтобы достигнуть Кинзелюкского водопада. Скорее всего, придётся устраивать временную базу где-то в долине Орзагая и уже оттуда делать дневные вылазки на близлежащие «красоты» для съёмок. Продукты, всвязи с приличной нагрузкой, уходили очень быстро, да и по времени мы явно не укладывались. В общем, сегодняшний переход должен был показать, как поступать дальше.
Виктор, разводя костёр, слышал рёв марала со стороны скал. Говорит, что такого звука ему не приходилось где-либо встречать.
Пока Виктор укладывал свой необъятный рюкзак (с сегодняшнего перехода он не будет более «челночить»), мы с Надей потихоньку пошли вперёд в надежде снять несколько кадров с этой стороны перевала.
И отойдя от стоянки всего метров триста, я вдруг заметил идущего по склону медведя. Он был в четырёхстах метрах от нас и двигался довольно быстро.
Мы оперативно вытащили с Надей камеру и успели с помощью длинной оптики сделать несколько коротких кадров.
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
Ура! Этот медведь был крупнее снятого на Идене! Наверняка можно будет взять в картину.
Пока мы снимали косолапого, нас догнал Виктор. Подойдя вплотную к перевалу, мы были несколько смущены его приличной крутизной. Казалось, что угол склона несколько меньше в глубине цирка со снежником, из-под которого вытекает Ледниковый ручей. Другое дело, что мы таким образом увеличим расстояние до цели, но зато путь будет безопаснее. Так нам тогда показалось.
|
|
|
|
|
 |
|
Подъём по склону на перевал.
|
|
В итоге, дойдя до снежника, я начал взбираться на склон, мечтая найти след только что прошедшего медведя, чтобы уже по нему выбраться на перевал.
Подъём оказался очень крутым. Его пологий вид со стороны был обманом! В какой-то момент я даже потерял уверенность в том, что смогу по нему взобраться и потому крикнул идущим за мной Виктору и Наде, чтобы они пока оставались внизу. Но мои спутники то ли не расслышали моих слов, то ли не придали им значения, продолжая упорно идти за мной. Я очень переживал за Надю. Она часто шла рискованно, опрометчиво выбирая не самый безопасный путь.
Когда я наткнулся, наконец, на след нашего медведя, то был поражён: место, по которому он с такой лёгкостью перемещался, для человека представлялось совершенно непроходимым! Я в очередной раз убедился, что медведь, несмотря на свою кажущуюся неповоротливость – один из самых виртуозных «альпинистов»! С ловкостью его может поспорить разве только горный баран или кабарга. Поэтому я скоро оставил идею идти медвежьим следом и пошёл своим путём.
Моё желание быстрее увидеть «верхнюю точку» было настолько сильным, что я решил не дожидаться своих друзей и припустился вверх со всей возможной прытью.
Через пол-часа непростого подъёма я был на перевале.
|
|
|
|
|
 |
|
Вид с перевала в сторону Ледникового ручья. Справа – ледник Кусургашева.
|
|
Перевальный гребешок был совсем узеньким! В некоторых местах он едва достигал метра! Это особенность многих Саянских перевалов, в отличие от иных горных хребтов. С другой стороны склон был не менее крутым, и у меня сразу же возникли опасения по поводу спуска.
Посмотрев туда, я вскоре пришёл к выводу, что перевалили мы вовсе не в Орзагай, а в Тоенку! Слишком сильно мы отклонились от нашего маршрута, подыскивая более пологий подъём. Но я совершенно не жалел о нашей ошибке! Открывшаяся передо мной картина завораживала своей неповторимой красотой и гармонией!
Внизу простиралась чашеобразная долина Тоенки с небольшим каровым озерком над ней, откуда, собственно, и стекала водопадом река. Вдали виднелась гряда Агульских белков, над которыми величественно воспарял пик Эдельштейна.
К востоку во всей красе нарисовался ледник Кусургашева, каскадами слоистого льда голубоватых оттенков спадающего к подножию небольшого цирка...
|
|
|
|
|
 |
|
Вид с перевала в сторону Тоенки.
|
|
Самая красивая часть центра Восточного Саяна открылась передо мной. Мечта – давняя и пока малореальная, вдруг обрела своё лицо. И лицо это было поистине величественным и незабываемым!
GPS показывал высоту 2140 метров над уровнем моря. Конечно, не бог весть какое восхождение, особенно если сравнивать его с известными пиками и вершинами, но для нас это было серьёзным достижением. Тем более, что открывшаяся панорама сторицей окупала все наши трудности, которые пришлось преодолеть в пути. И поэтому, когда через пол-часа ко мне, наконец, поднялись Виктор и Надя, я от души поздравил их с покорением перевала.
Возможно, что ошибка помогла нам попасть на точку, с которой никто до этого не снимал эти места. Я был в этом почти уверен! Это тем более подхлёстывало наше честолюбие, и мы даже ощутили себя в этот момент немного «Федосеевыми».
Я снял несколько панорам, укрупнений. Потом забрался на самый гребешок и решил по нему пройти. Ощущение канатоходца! Справа и слева – отвесные обрывы, и сердце то замирает, то бешено бьётся, когда смотришь вниз!
Спускались мы по траверсу не менее крутого южного склона тоже с трудом. Приходилось идти «лесенкой», всё время напрягая боковые мышцы стопы и ставя каждый раз ногу с силой, дабы проверить, выдержит ли вес очередной земляной микроуступчик.
На перевале я здорово упал, когда вместе с камерой слезал с каменного гребешка. Бульник с землёй подо мной неожиданно обвалился, и я брякнулся вместе с ним с высоты двух метров и здорово разодрал себе бедро и локоть на правой руке. Камера на штативе в моей руке, к счастью, не пострадала.
Пройдя крутизну, мы начали подниматься по склону в сторону Орзагая. Стало очевидным, что переваливать в Орзагай и обратно надо у самого ледника. Уклон там приблизительно такой же, но зато путь короче километра на два.
Перед спуском в долину Орзагая опять открылся во всём своём великолепии ледник Кусургашева. Путь к нему крутоват, и мы решили хорошенько изучить местность, прежде чем пойти к нему для съёмок.
|
|
|
|
|
 |
|
Мы с Виктором снимаем издалека ледник Кусургашева перед спуском в долину Орзагая.
|
|
Солнце уже скрылось за гольцами, когда мы перевалили в Орзагай. Река сливалась из нескольких ручьёв-водопадов, удивительно живописных. Один них вытекал прямо из-под ледника. Но стало темно, да и сил оставалось только на то, чтобы найти подходящее место для многодневной базы, поэтому я решил отложить съёмки на следующий день.
Встали мы, спустившись метров на двести со склона (тоже довольно крутого) среди прекрасных кедров, в изобилии дров и журчащих ручьёв.
За ужином ещё раз поздравили друг друга с преодолением сложного перевала и рассуждали о том, что всё-таки вряд ли нам удастся с нашим грузом и запасом продуктов достичь Кинзелюкского водопада. Было очень обидно мириться с этой мыслью, тем более что в 2004 году мы тоже не смогли к нему подобраться с другой стороны Саян, но здоровье нашей группы было дороже красот водопада, я это прекрасно осознавал, а потому вскоре примирился с судьбой...
В сумерках с юга набежали тучи, и над ночной долиной сверкали зарницы.
16 августа.
Ночью шёл дождь. Но когда в 9 утра я вылез из палатки, на небе образовалось небольшое окошко с солнышком, и я успел снять несколько кадров, в том числе один цейтраферный (покадровый) с бегущими над долиной облаками.
Под утро, когда все мы лежали в палатке и уже не спали, но всячески оттягивали наступление очередного «рабочего дня», Виктор вдруг объявил, что ему пора собираться к Кинзелюкскому водопаду.
Я лишился дара речи и даже не сразу понял, что он имеет ввиду. Вначале я подумал, что Витька решил взять у меня камеру и в одиночку совершить тяжелый поход, чтобы снять-таки водопад. Потом до меня дошло, что никакую камеру он брать не собирается, а хочет, бросив нас с Надей здесь, «сходить на фотосессию» к водопаду налегке. Это было абсолютным безумием в нашем положении, и Надя разродилась целой тирадой в адрес нашего путешественника, в которой было немало справедливых слов о нашей экспедиции, чувстве товарищества, технике безопасности, целях похода, его финансовой стороне и так далее.
Я был страшно благодарен Наде за её слова. Я бы не смог так вот сразу без обиняков высказать всё Витьке.
За завтраком, когда мы с Надей с удивлением заметили, что Виктор всё же начинает перекладывать свои вещи в рюкзаке, мы устроили настоящее «партсобрание» со взбучкой. Надя напомнила Вите о Забайкальских приключениях, сказав, что не позволит вновь случиться беде, после которой кому-то из нас придётся бежать к людям за спасателями. Хватило нам всем и 2005-го года!
- И вообще, - в заключении сказал мой «верный оруженосец», - Мы сюда приехали снимать фильм, а не делать свои дела! Причём приехали за чужой счёт!..
Короче, Витю мы «задавили». И когда насупившийся «покоритель водопадов» спросил меня напрямую:
- Значит, вы меня не отпускаете?
Я, конечно, не задумываясь, ответил:
- Нет. Ни при каких обстоятельствах!
- Что ж, я конечно, не пойду поперёк... – ответил Витя, – Поскольку у нас тут «команда». Хотя понимаю, что буду потом об этом жалеть всю жизнь. Вот если бы я был тут один, непременно бы сделал по-своему!
На этом прения закончились. А я в сотый раз поблагодарил Бога за то, что он послал мне Надю в помощники. Надюшка – мой добрый ангел! Что бы я без неё делал?..
В итоге сегодняшний день был посвящён личным делам. Мы помылись и даже частично постирались в ледяном водопадике. А вечером в знак примирения устроили праздничный ужин, он же обед, с пакетом сублимированной свинины, дополняющей слегка поднадоевшие нам каши и борщи из черемши. Даже Надя нарушила свой вегетарианский запрет и от души поела!
Завтра мы хотим попробовать подойти к леднику Кусургашева и поснимать его вблизи.
|
|
|
|
|
 |
|
Долина Орзагая со стороны нашей базы.
|
|
17 августа.
Сегодня Саянская погода отколола нам очередной номер. С утра вся долина вплоть до самых верхушек гольцов была заполнена густым туманом. Затем вдруг туман этот почти полностью развеялся и выглянуло солнце, но спустя минут пять вновь навалило белое облако. И так было целый день. Туман то тянуло из долины вверх, к гольцам, то спустя минут десять он опускался обратно.
Стало очень холодно. По-видимому, резкое похолодание и явилось причиной такого светопреставления с туманом.
Решено было немного переждать с выходом. Но в один из больших просветов мы с Надей всё же двинулись в путь. Виктор к этому моменту уже пошёл что-то фотографировать к ближайшим кедрам. Но когда мы подошли к ним, его там не оказалось. Я дал сигнальную ракету. Ответа не последовало. Всё происходило, как всегда.
Нашли мы Виктора наверху, на спуске в нашу долину. Он, завидев нас, закопошился, сказав, что сейчас спустится к лагерю за вещами, а затем нас догонит.
В итоге я нёс камеру с оптикой, Надя - штатив с вещами. И никакой помощи от Вити мы вновь не дождались.
Мы сделали несколько планов долины Орзагая. Затем, когда пришёл Витя, остановились у истока одного из ручьёв, что при слиянии образует сам Орзагай. Виктор убежал вперёд, объявив, что подождёт нас наверху, и больше в этот день мы его не видели. Не помогли и многочисленные сигнальные ракеты, выпущенные мной. Я стал всерьёз беспокоиться за нашего фотографа. Он находился в состоянии эйфории от увиденных красот и мог вновь совершить какой-либо опрометчивый поступок. Надя справедливо выругалась в адрес Виктора и даже спросила меня, всегда ли он ТАК поступает?..
|
|
|
|
|
 |
|
Надя на «подступах» к леднику Кусургашева.
|
|
Вскоре мы с Надей нашли удобное место с видом на долину Орзагая и каменными останцами-идолами по переднему плану. Но тут опять налетел туман. Стало совсем холодно. Мы прождали часа полтора, моя помощница совсем посинела, и было принято решение возвращаться в лагерь.
Спуск проходил в густом тумане, практически на ощупь, благо, у меня всегда с собой включённый GPS. По нему мы и нашли палатку.
Через пол-часа появился Виктор. И на возмущённый вопрос Нади стал взахлёб рассказывать, что побывал на перевале в долину Ледникового, прояснив, где именно лучше идти при нашем возвращении, обнаружил там под небольшим туром гильзу с запиской Карпухина... Наш путешественник был неисправим! А то, что он нас не подождал, как договаривались, наверху, на это Виктор ответил просто:
- Ну не дураки же вы? Если меня нет наверху, значит я ушёл вперёд. Неужели непонятно? И нечего беспокоиться!
Для себя я решил, что пора «делать выводы». И с того дня стал общаться с Виктором довольно жёстко, без привычной для меня мягкости и податливости. Конечно, Виктор вряд ли ищет «славы первооткрывателя», как подумала вслух Надя, он просто занят только своим делом и всё остальное для него не имеет значения. Эта фотоэйфория до добра не доведёт! Нам нельзя допускать никаких чрезвычайных происшествий. На это у нас нет ни средств, ни физических сил!..
Только мы разожгли костёр, как начался, наконец, настоящий ливень, да ещё с раскатами грома! Но туман оставался. Сидя у костра, мы с трудом различали даже палатку, хотя до неё было всего 10 метров.
Такого дня я не помню за весь этот сезон! Очень похоже, что дело движется к осени. Как бы нас не завалило снегом на перевале!
В дополнение ко всем неприятностям вечером я обнаружил, что мой спальник в палатке намок: под моим ковриком, да и на нём откуда-то образовалась огромная лужа!
Ночь у меня опять была весёлой! Спасибо моим друзьям, которые отдали мне часть своих вещей. Благодаря им я даже немного подремал, несмотря на холод.
18 августа.
День отсидки. С утра льёт дождь, и нет никакой видимости. Необходимо ждать погоду. Конечно, сами по себе ползущие по склонам облака-туманы – зрелище завораживающее и почти мистическое. И я этого наснимал вдоволь. Но для съёмок верхних панорам необходимы солнце и чистый прозрачный воздух. Иначе карабкаться на скалы не имеет смысла!
Собственно, основной задачей этой части нашей экспедиции и являлось «набрать» как можно больше верхних точек. Их в материале было пока маловато. И поэтому, прекрасно понимая, что другой возможности сделать это у меня не будет, я решил терпеливо ждать и не предпринимать никаких лишних телодвижений, дабы сохранить наши силы для предстоящих подъёмов.
Продуктов у нас осталось ровно на неделю. Я лично сегодня проверил их наличие, так как вчера Виктор сообщил мне, что их хватит дней на 12-15. Посмотрел бы я на нас через эти самые 15 дней! Калорий явно не хватает. Девушка наша всё время хочет есть, это видно «невооружённым глазом». А сегодня ночью я услышал, как во сне Надя много раз произнесла одну и ту же фразу: «...пончики с глазурью...». Утром я рассказал Наде об этом, и она призналась, что снился ей какой-то гастрономический сон, где совершенно точно присутствовали эти самые пончики!
Наметили мы и план наших похождений. Кроме ледника Кусургашева решено было влезть на один из бортов долины Орзагая. Предположительно, на западный, за которым находится долина Второй Фомкиной речки. Вроде бы Кутузов рассказывал, что здесь он как-то раз переваливал. Мы решили в один из дней попытать счастья залезть на склон, что в шести километрах от нашей базы, где на карте были обозначены два небольших озерка, и где горизонтали были не столь «плотными».
19 августа.
«Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана...»
Месяц-то, действительно, вышел. Но вот туман не хочет рассеиваться ни в какую!
Правда, дождик вчера к ночи перестал. Очень боюсь, что с погодой повторится позавчерашний вариант! Сроки, действительно, начинают поджимать. Надя уже в открытую говорит, что хочет есть и мыться в жаркой бане у Захарыча. Конечно, все мы не против такого расклада, но забраться в эти дебри и не снять из-за погоды ни одной приличной верхней панорамы – не только обидно, но и непростительно!
Об этом сегодня с утра говорили за завтраком. Особенно негодует Виктор. Я пытаюсь трезво смотреть на вещи. Мы с трудом взбираемся на склон даже с облегчённым рюкзаком, а ведь нам ещё необходимо будет возвращаться с «полной выкладкой»! Если так пойдёт дело, то перевал к Ледниковому ручью мы будем штурмовать долго и мучительно.
И я про себя принял решение, что если в ближайшие три дня погода так и не даст нам шанса совершить задуманное, мы начнём возвращаться, как бы обидно и горько не было!
Витя заготовил дров. Спичек осталось – один коробок с кусочком. Интересно, как себе представлял Виктор свой одиночный поход к Кинзелюку?
Наша ситуация, правда в миниатюре и с соответствующими поправками, очень напоминает экспедицию Федосеева в 1938 году. Тогда они оказались в самом центре Восточного Саяна, практически рядом с тем местом, где находимся сейчас мы, без продовольствия и соли. Но они были крепкими мужиками, они могли охотиться, и у них было, хоть и несолёное, но мясо. У нас же – каша да черемша. Плюс единственный коробок спичек и Надя, которая хочет есть и мыться в бане!
Туман-туман! И холодно. Мои спутники вновь завалились в палатку спать.
Вот вдруг туман пополз вверх, задул пронизывающий ветер. Появилась надежда, что окутавшее Саяны белое облако, наконец, поднимется и откроет нам панорамы, так необходимые для нашего фильма.
В 11 часов мы всё-таки вышли. Очень холодно. Пришлось одеть все имеющиеся в наличии тёплые вещи. Но дождя нет, и низ долины уже начал приоткрываться от тумана.
Когда мы отошли от базы метров на триста, Надя вдруг вспомнила, что забыла фотоаппарат. И она, сбросив свой рюкзак, решила за ним сходить. Виктор как всегда заторопился и не стал нас ждать, уйдя вперёд. И вот, когда все разбежались, прямо напротив меня, на склоне перевала в Тоенку, вышел во всей своей красе медведь. Это, по всей видимости, был наш Орзагайский мишка, чьи бесчисленные следы встречались нам неоднократно. Медведь был довольно близко от меня, но как на зло, никого рядом не было. Штатив лежал в Надином рюкзаке метрах в пятидесяти от меня, и я боялся, что не успею вообще ничего снять, если побегу за ним. В конце концов мне пришлось снять косолапого с рук, что, конечно же, не могло быть использовано в фильме. Было очень обидно! Эта встреча была самой близкой!
На какое-то мгновение медведь остановился и начал водить носом по сторонам. Скорее всего, он почувствовал мой запах. Зрение у зверя развито гораздо хуже обоняния, поэтому видеть он меня не мог. Затем, так и не поняв, откуда донёсся неприятный запах «человечины», он ускорил шаги и вскоре скрылся за перевалом.
Я громко выругался в адрес своих замечательных спутников. Куда деваться! Профессионализм вырабатывается годами! Вот Лепёхин при всей его вредности наверняка был бы рядом! А эти мои путешественники...
Впрочем, грех ругать Надюшку! Она, бедная, еле ворочает ногами, но всё равно упорно идёт со мной на все «киновылазки». Второго такого помощника надо ещё поискать!
Когда Надя вернулась, мы взобрались на небольшую горку и сняли, наконец, долину Орзагая, которая была, на счастье, свободна от тумана. Затем приняли решение взобраться на «гребешок» и идти в сторону ледника по нему. Этот путь нам показался проще, когда мы смотрели на него снизу. К тому же, идя по верхам, мы имели бы возможность снимать во все стороны панорамы гор. Надо было, как говорится, пользоваться моментом.
Сделали и несколько «постановочных» Надиных проходов. Конечно, мне хотелось снять, как идут по горам оба мои спутника, но Виктор к тому времени находился уже у подножия ледника, и мы с раздражением наблюдали, как он делает там всевозможные акробатические ужимки у фотокамеры и изредка что-то нам кричит, махая руками. Мы постарались не обращать на это внимания и продолжали снимать различные проходы с Надей. Кстати, один из снятых здесь кадров станет ключевым в заставках всех трёх частей фильма. Именно на его фоне будет возникать заглавный титр: «В горах Восточного Саяна».
Двигались мы медленно. Приходилось делать по несколько дублей каждого плана, так как масло в штативной головке замёрзло, он панорамировал рывками, да и руки мои часто дрожали от напряжения и холода.
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
Погода была ветреная и холодная, солнце практически не появлялось. Но мы радовались, что горы были открыты, и не лил проливной дождь!
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
::Другие материалы по теме::
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
|
|
|
|
|
 Средства выживания.
Telit SAT-550. Радиотелефоны.
Радиостанции.
|
|
