|
|
|
|
|
|
|
|
|
 Восточный Саян. Перевал Федосеева, Агульское озеро, Долина Орзагая, Ледник Кусургашева, Агульские Белки, Первая Фомкина, Вторая Фомкина речки |
|
|| Авиа - конно - пеший, плюс сплав 2007
|
|
|| Маршруты по Тофаларии
Свой кошмар всегда лучше чужой гениальности
|
|
.........................................................................................................................................................................
В ГОРАХ
ВОСТОЧНОГО САЯНА
2007
(заметки кинематографиста)
фотографии
А.СВЕШНИКОВА
Н.БОРСУК
|
|
27 августа.
В 11 часов мы на распашных вёслах вышли в сторону кордона. Утром подморозило, но сейчас светило солнышко, от воды поднимался лёгкий туман, и озеро представляло собой зеркальную гладь, в которой отражались облака, горы и скалы по берегам.
По пути рыбачили. Сергею, наконец, выпало рыбацкое счастье, и он поймал тайменя на пару килограммов! Конечно, для этой рыбы экземплярчик совсем небольшой, но зато таймень САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ, Сибирский!!!
Это событие было зафиксировано нами на все виды фото- и видеотехники, что, несомненно, доставило Серёге истинное удовольствие, так как теперь он дома сможет рассказывать своим затаившим дыхание женщинам об этом редкостном улове со всеми деталями и подробностями!
|
|
|
|
|
 |
|
Первый таймень, пойманный Лепёхиным в Агульском озере.
|
|
Плыли мы неторопясь, желая насладиться неожиданным покоем и теплом. Всегда стараюсь так распределить маршрут экспедиции, чтобы после самой тяжёлой его части оставалась самая лёгкая и красивая. В этот раз это удалось в полной мере.
В 16 часов мы были у Богатыря. Трогательная встреча, любовь, привычная доброта во взгляде, но всё же появилась некоторая настороженность в отношениях, будто бы Захарыч заглядывал в глаза и спрашивал: ну как, всё хорошо, мы по-прежнему друзья?
Я занялся зарядкой аккумуляторов и профилактикой камеры, ребята обустраивались на ночлег, параллельно жаря рыбу. К вечеру по мой просьбе Серёга затопил Богатырскую баню и все мы помылись.
Наде после бани вдруг стало совсем плохо, у неё разболелась голова и начало тошнить. Возможно, виной тому событие, о котором я узнал от Серёги. Оказалось, пару дней назад Захарыч с Ольгой тоже топили баню и добавили в парилку золотого корня. Но здорово переборщили и вылезали из неё буквально на четвереньках. И потом целый день отлёживались. Видимо, дух золотого корня ещё сохранился в парилке, я тоже почувствовал странноватый запах, когда парился. Но мы с Виктором совершили банную процедуру довольно быстро, так как впереди ждало много дел. Надя же, мечтавшая о бане все три недели нашего путешествия, сидела в бане часа четыре и поэтому, видимо, нахваталась «золотых паров».
Жареный таймень оказался менее вкусным, чем хариус, а уж тем более ленок. Мясо у него было суховатым и не таким ароматным. Впрочем, когда на следующий день мы отведали Богатырского тайменя (24-х-килограммового, пойманного им накануне), приготовленного Захарычем в минипечке для холодного копчения, мнение об этой рыбе у нас немного изменилось. Видимо, Серёгин таймешонок чуток не дорос до гастрономического размера.
Ночью с Серёгой поснимали восходящую над гольцами луну. У меня особое пристрастие к этому небесному объекту. Ни одно кино не обходится у меня без съёмок луны. Сегодняшние съёмки удались, чему я был очень рад. Луна всегда являлась неким талисманом моих фильмов. Если кадры с ней удавались, значит и фильм в итоге обязательно получался!
28 августа.
Утром я дозарядил последние аккумуляторы и мы начали грузить катамаран. Как всегда, долго ждали только Витю. Он после нашего пешего похода вообще стал каким-то насупленным, обозлённым. «Синдром двух месяцев» овладел им по полной программе. Мы втроём уже упаковали всю аппаратуру, всю кухню, техническую часть и личные вещи, а Витя никак не мог уложить свой единственный рюкзак, продолжая копаться в своих бесчисленных пакетиках, мешочках и коробочках.
Только в 17 часов, после долгого и искренне тёплого прощания с Захарычем и Ольгой, мы отчалили от кордона и начали сплавляться по Большому Агулу.
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
Захарыч подробно рассказал мне, где начинается знаменитая Агульская шивера «Труба» и посоветовал сегодня, ввиду позднего времени, остановиться на ночлег перед её началом, в шести километрах от озера напротив большой старицы на галечниковой отмели. Предложение Богатыря показалось мне очень полезным, поскольку мы ещё не «пришли в себя» после похода в горы, и я рассчитывал пару дней провести в тишине и покое, ещё на территории заказника, дав своим спутникам возможность отдохнуть и набраться сил перед длинным двухсотвосьмидесятикилометровым сплавом.
Особенно радовалась сплаву Надя. Она, не скрывая, вслух восторгалась окружающим пейзажем и называла эти места «настоящим раем»! Конечно, после суровости Агульских Белков, сплав казался лёгкой прогулкой! Действительно, несёшься по быстрой реке с кристально чистой водой, вокруг проносятся горы, тайга, под тобой снуют огромные рыбины, и так спокойно и хорошо на душе!
Остановились мы на отмели, указанной нам Захарычем. Место было не самым удобным для стоянки, но зато чрезвычайно выгодным для рыбалки. Никогда не думал, что хариус будет жить в тихой неглубокой заводи с застойной водой. Но тут, когда мы поплыли порыбачить с Серёгой и Надей в эту самую старицу, представлявшую собой почти двухкилометровую петлю старого русла реки, к нашему удивлению увидели в воде огромных рыбин. Это оказались редкостные экземпляры хариусов и ленков. Такой большой и жирной рыбы я не видел нигде!
В довершение ко всему Серёга умудрился уже на реке вытянуть ещё одного таймешонка. Он был несколько меньше первого, пойманного им в озере. Но когда Сергей понял, что вытянул не что-нибудь, а именно очередного тайменя, окрестные горы содрогнулись от его восторженного истерического смеха. Улов в точности соответствовал старинной рыбацкой поговорке : «Вчерась поймали двух тайменей: один был с ..., другой помене...».
|
|
|
|
|
 |
|
Надя со своими хариусами из Агульской старицы.
|
|
Ночью у нас была настоящая Первая Саянская Уха. И мы с девушкой даже позволили себе по 50 граммов спирта по такому случаю. Остальные члены нашей компании, слава богу, абсолютные трезвенники. Один – из нравственных соображений (Виктор), а другой – всвязи с большим стажем этого дела, полагающий, что весь алкоголь, положенный его персоне в этой жизни, он уже давно израсходовал.
Виктор отказался и от ухи. Я понимал, что назревает конфликт. Чувства меня не обманули...
29-30 августа.
Два дня днёвки на галечниковой отмели напротив Агульской старицы.
Два дня Большого Скандала.
Не буду рассказывать подробности абсолютно мелочных причин, послуживших поводом к нему. Суть совершенно не в них. Просто «синдром двух месяцев», наконец, прорвался наружу. Все разбежались по палаткам, начали питаться порознь, отвергая любую пищу, приготовленную кем-то другим, сборы превратились в «сумасшедший дом» с непрекращающимися Серёгиными издёвками в адрес Вити...
И я вдруг взбеленился и сказал всем то, что думаю по этому поводу. Причём поставил одно непременное условие: пока все не начнут есть вместе, за одним «столом», пока не перестанут друг над другом иронизировать и издеваться, и пока сборы лагеря не будут сокращены с пол-дня хотя бы до двух часов – никуда мы с этой стоянки не сдвинемся!
Сказав эти слова, я схватил камерный рюкзак и ушёл куда глаза глядят в тайгу подальше от балагана, не имея сил видеть этот бесконечный бардак!
Честно признаюсь, мне было очень тяжело. Больше всего я почему-то переживал за Надю, так как она меня, по-моему, совершенно не поняла. Мой «гнев» адресовался, в основном, Сергею. А по мнению Нади, Серёга был совершенно не при чём.
В то же время я прекрасно понимал, что подобного взрыва избежать всё равно не удалось бы, хотя сложившаяся ситуация и принесла мне, да и всем, я думаю, немало нервных переживаний.
Каждого из своих спутников я бесконечно любил и уважал, и никогда в жизни не пожелал бы им ничего плохого. Но моя привязанность и любовь иногда переходили границы. А на мне, как ни крути, лежал груз ответственности за всех нас, за всю нашу экспедицию. По-другому и быть не могло. И я отвечал за всё, что происходило в эти непростые дни нашего путешествия по Восточному Саяну. И поэтому надо было как-то всех «встряхнуть», не дать возможности распуститься во всём цвете присущим каждому человеку обидам, раздражительности, упрямству, эгоизму. Все мы люди и грешны этим. Но за этот сезон мы пережили столько разных событий, столько раз смотрели в глаза опасности и несмотря ни на что шли вперёд, что я просто не мог позволить, чтобы последние дни экспедиции были отравлены плохим настроением и мелкими или крупными стычками очень хороших и очень уставших людей!
31 августа.
«Партсобрание» дало некоторые результаты. Несмотря на множество утренних дел, в 11 часов мы уже были на плаву. Так бы всегда!
Рядом со стоянкой, как было оговорено заранее, мы сняли несколько кадров проплыва катамарана. Не уверен, что они пригодятся в фильме, но предугадать заранее, как сложится монтаж, довольно сложно.
Километра через три река вдруг совсем успокоилась. Все мы, не в первый раз занимавшиеся сплавом, понимали, что это сказывается «подпор» будущего препятствия. Сергей сидел «на руле».
«Труба» началась как-то плавно и неожиданно. Участились перекаты, течение усилилось, и мы понеслись по мощному водоскату с резкими поворотами и частыми обливными камнями в русле. Я хотел было взять управление катамараном на себя, но было уже поздно, времени на иные действия, кроме как на прохождение шиверы, в которую мы вошли, не было.
На «стояках» нас немного заливало. Но вещи были предусмотрительно упакованы нами в гермомешки, поэтому кроме «подмоченной репутации» у Нади и Виктора, сидящих спереди, это ничем особенно не грозило. Я тоже схватил весло, так как при прохождении препятствий очень важно иметь «положительную скорость» судна, чтобы можно было им как-то управлять.
Так и проскочили мы знаменитую «Трубу», даже ни разу не чиркнув днищем по камням, чисто и весело. Мастерство, как говорится, не пропьёшь!
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
Шивера была красивой и полноводной. Жаль, конечно, что я не имел возможности вытащить камеру и сделать хотя бы пару кадров. Зато вдоволь пофотографировал Виктор. Он совершенно неожиданно и как всегда некстати бросал своё весло и принимался щёлкать затвором направо и налево. Это могло иметь самые неприятные последствия для нас, и потому Серёга каждый раз в довольно грубой форме пытался «вразумить» нашего фотографа, но это было абсолютно бессмысленным занятием. Приходилось нам с Надей налегать на вёсла, исправляя положение катамарана всеми возможными силами.
После «Трубы» я сел за руль, а Виктор, наконец, утопил своё весло, и все мы облегчённо вздохнули, всё равно толку в нём не было никакого!
Вскоре на правом берегу мы заметили избу и сделали небольшую остановку. Судя по записям в «Книге посещений», изба эта принадлежала Андрею Жукову, егерю заказника из Верхней Гутары, который помогал Богатырю охранять эту огромную территорию от посягательств браконьеров. Захарыч сам платил ему какую-то зарплату из своих денег, так как в наше замечательное время практически никакого финансирования от государства в заказник не поступало.
Пару раз мы остановились для рыбалки и наловили очередную кучу рыбы. Надя поймала очень приличного ленка. Правда, с крючка рыбину ей помогал снимать Витя.
В районе 18 часов мы были у впадения Малого Агула в Большой. Это место – так называемая «Стрелка Агулов», где по рассказам Захарыча находится северный форпост заказника. Дальше река – уже не заказник.
Кордон располагался в полукилометре ниже стрелки. Место очень красивое и уютное. Напротив него – живописная скала у берега. Сам кордон представляет собой три довольно больших избы и туалет. Одна изба – старая, существующая много лет, вторая – построенная Богатырём для себя лично, когда он ещё в семидесятых годах работал в заказнике егерем и не предполагал, что события в нашей стране повернутся таким образом, что «спокойная жизнь за государственный счёт» закончится и придётся думать о том, как выживать самому. Третья изба – баня. Это последнее обстоятельство послужило основным поводом к тому, чтобы мы приняли решение остановиться тут на несколько дней, чтобы пожить в своё удовольствие и снять, наконец, давно запланированные сцены с участием «Федосеева и Улукиткана».
Время позволяет нам сделать такую длительную остановку. В запасе у нас ещё как минимум 5 дней, а сплав, судя по всему, не будет приносить нам никаких особенных задержек, и мы вполне сможем за ходовой день преодолевать километров по сорок-шестьдесят.
1 сентября.
Вот и осень! Сын мой пошёл в пятый класс. Там совсем другой мир, другие хлопоты.
Но скоро и наше путешествие закончится, и начнётся жизнь, полная будничной серости, давок в городском транспорте, с массой неулыбчивых лиц и обозлённой руганью...
Как нам всё-таки повезло с погодой в Саянах! Даже как-то не по себе от этого везения. Забылись холодные дожди на Агульских Белках, ливень у Киштинского водопада, холод под ледником Кусургашева. Стало казаться, что всегда было так же тепло, солнечно и уютно, как сейчас!
Сегодня – день хозяйственных хлопот. Затопили баню, помылись, испекли с Серёгой очередных булок. Часть оставили на вечер для съёмок «сцены с Улукитканом».
Улукиткана решено было «сделать» из Виктора. Другого варианта не виделось. Витя с утра опять пошёл фотографировать близлежащие красоты, и я попросил его обязательно вернуться часам к шести, не позже, так как нам необходимо будет отрепетировать и снять непростые постановочные кадры. Мне показалось, что Виктор не очень был доволен моим предложением, но в конце концов должен же и он «приложить руку» к нашему фильму, не так уж много раз в этой экспедиции я о чём-то его просил!
Витя пришёл в восьмом часу вечера, но мы всё же успели снять всё задуманное. Снимали со светом, заведя наш небольшой генератор. Сергей уже окончательно «вжился» в образ Григория Анисимовича, а из Вити получился вполне сносный Улукиткан. Конечно, портретного сходства не было ни у одного из моих «актёров», но снимать я старался так, чтобы не показывать их лица, что в итоге нам удалось.
|
|
|
|
|
 |
|
Мы снимаем сцену с «Федосеевым и Улукитканом».
|
|
Закончили съёмки около часа ночи, получив даже какое-то удовлетворение, что бывает крайне редко в нашей киношной жизни...
2-3 сентября.
С утра с Серёгой и Надей пошли снимать «сцену охоты Федосеева». Для этой цели использовали стедикам, а Сергей смог, наконец, применить изготовленный «по образу и подобию» карабин.
Мне хотелось всю сцену охоты сделать в утреннем режиме. Поэтому как только лучи солнца коснулись покрытых инеем лиственниц, мы были готовы «к охоте».
Но режим, как известно, длится не более получаса, и все запланированные кадры снять мы не успели, отложив часть на завтрашнее утро. Это сыграло не самую лучшую роль в дальнейших событиях.
На другой день к нам пожаловали гости – моторка из Новомариновки, заплавляющая туристов к Малому Агулу. Эти ребята собирались идти пешком в сторону Медвежьего озера. И вот, когда мы на другой день снимали очередную «стрельбу», гости как раз находились на кордоне. Я сразу сказал Серёге, что не очень здорово, что посторонние люди узнают о наличии у нас карабина. Но, как говорится, искусство превыше всего, поэтому мы всё же «постреляли».
Спустя пару дней, когда мы продолжали наш сплав по Агулу, нас встретили люди в форме на катере. Они попросили причалить и поинтересовались, почему мы плывём сегодня, а не послезавтра, как обещали...
- Кому обещали? – в недоумении спросил я.
- Ну вы ведь не собирались сегодня сплавляться!
- Откуда вам это известно? – продолжал я недоумевать.
- Да нам всё известно: и что вы снимаете фильм о Федосееве, и что плывёте от Богатыря, и что у вас есть карабин. Нам положено знать, вот мы и знаем...
Мы, конечно, поняли, что нас «заложил» местный житель на моторке. Скорее всего, сделал он это совершенно неосознанно. В дальнейшем мы получили подтверждение этому: когда экспедиция прибыла в конечный пункт сплава, у нас не было проблем с переездом до Нижнеудинска. За нас уже, можно сказать, договорились с машиной...
Но в ситуации с ружьём всё обстояло гораздо хуже. Ясно, что собранный Серёгой карабин не представлял собой оружия, как такового. Он выполнял лишь функцию «реквизита». Но от этого было не легче.
Та встреча с людьми в форме закончилась миром, и я даже выклянчил у них пачку сигарет, так как мои запасы табака подошли к концу. Но в тот же вечер Сергей принял решение от ружья избавляться. В молодости он уже имел неприятности, связанные с хранением незарегистрированного оружия, и очень опасался, что «добрые языки» могут договориться до того, что в каком-нибудь Канске или Нижнеудинске нас попросту «повяжут с поличным».
Так Серёга и сделал. Я не стал ему возражать, так как вообще не люблю оружия, а уж тем более, когда оно отслужило своё, снявшись в нашем фильме.
Уже будучи в Москве, я получу за это «хороший нагоняй» от Жени Евтухова. Окажется, что Александр Антипов, муж Речкиной, затребует ружьё обратно. И придётся Жене отдавать ему своё, а нам через Богатыря передавать ему деньги на покупку нового. И ещё мне сделают внушение, что «оружие – это не лопата или удочка, оно в тех краях ценится высоко, и ТАК поступать с ним нельзя!»
Что ж, получил по заслугам! Никогда никому не доверяй в экспедиции договариваться о чём бы то ни было. Всё надо делать самому, таков мой крест...
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
4-8 сентября.
Сплав по Агулу, действительно, был лёгким и спокойным. Надюшка бессменно прогребла все 280 километров. Мы же с Серёгой периодически сменяли друг друга на руле и на месте одного из гребцов. Виктору весло так никто из нас и не доверил. Он не сильно печалился, продолжая усиленно фотографировать окружающие красоты.
Агул после «Трубы» не имел ни одного хоть сколько-нибудь серьёзного препятствия. Единственная беда – с каждым километром в реке прибавлялось моторных лодок и водомётов. В день мы встречали их по несколько десятков. И от этого наше путешествие постепенно приобретало уже какой-то совсем иной оттенок. Этому способствовало ещё и то, что после впадения правого притока – реки Ульки, вода вдруг стала мутно-глинистая. Как объяснили местные жители, Улька в своём русле проходит через участок с глинистыми берегами. И от её впадения и до самого конца Агул по цвету воды очень смахивает на какую-нибудь среднерусскую речку в районе Рязани.
Всё реже встречались скалы по берегам. Мы прощались с Саянами, и было немного грустно видеть вместо привычных скал ровные берега, а потом лужайки в лесу и даже поля от когда-то существовавших здесь деревень.
Усугубляло неприятное ощущение и наличие обычного «российского мусора», который стал встречаться всё чаще и чаще. Иногда, пытаясь найти место для очередной нашей стоянки, мы попадали на такую помойку из сгнивших продуктов, разбросанных бутылок, консервных банок и всевозможных полиэтиленовых пакетов, что это сильно напоминало обочину трассы Москва – Санкт-Петербург. И, когда мы всё это наблюдали, единодушно пришли к выводу, что Богатырь, какой бы он там на самом деле не был – это в первую очередь огромное БЛАГО для Саян! И правильно, что он, как настоящий хозяин, поддерживает идеальный порядок в своём хозяйстве и заставляет других делать то же самое. Не стоило обижаться на Захарыча за его «послание» в Ледниковой избе. Разные люди встречаются сегодня в тайге. Если не заставлять их соблюдать таёжную этику и образцовый порядок, территория заказника в самые кратчайшие сроки превратится в то, что мы наблюдали в низовье Агула.
Интересно ещё, что первые встреченные нами рыбаки-охотники на водомётах, увидев нас и узнав, откуда мы плывём, задавали один и тот же беспокоивший их вопрос: «А Богатырь на озере?». И, получив утвердительный ответ, с негодованием поворачивали обратно.
Спасибо Богатырю, что он есть! Спасибо, что он пытается своими собственными силами защитить этот удивительный уголок от варварства так называемой сегодняшней цивилизации!
Рыбу мы больше не ловили. Она в реке, конечно, была. И рыбаки, встречаемые нами, неоднократно хвастались пойманными тайменями, ленками, хариусами и с удивлением спрашивали, почему мы не рыбачим? И только узнав, что мы «гребём» от самого Агульского озера, они понимающе убирали свои трофеи. Конечно, мы были ТАМ. После ТОГО АГУЛА ловить рыбу здесь просто «не подымалась рука».
В один из дней сплава нас здорово помочил дождик. Но мы не сильно от этого пострадали, так как было не по-осеннему тепло, к тому же на катамаране находился весь арсенал одежды, куча всякого продовольствия, и мы даже иногда исхитрялись приготовить себе чай или кашу «на ходу», не приставая к берегу. Течение позволяло это делать без опасения куда-либо «влететь».
В последние дни настроение у нас было уже «чемоданное». Я почти ничего не снимал. Та же история, что и с рыбалкой: если бы до этого я не видел ТЕХ КАРТИН, то наверняка бы не выдержал и хватался за камеру на каждом повороте действительно очень живописной реки. Но как можно сравнить красоты низовий Агула с тем же Большим Агулом у тропы к Ледниковой избе или даже с «Трубой».
Много, слишком много разного прожито за два месяца наших скитаний! Даже кажется порой, что перевал Федосеева, Алыгджер и Верхняя Гутара были когда-то очень давно. А что уж говорить о жизни ДО Саян?
Мой живот вечно болит от огромного количества еды, которую мы сейчас поглощаем. Это второй синдром экспедиций, который я называю «синдромом голода». Никогда не забуду, как бедный мой Витя, уже на костылях, после всех наших злоключений в Забайкалье весь пятидневный путь на поезде до Москвы никак не мог наесться. И я покупал ему всевозможные булочки, бутерброды, кефиры и прочую еду на каждой остановке! Я тоже был тогда «не лучше», но Виктору, я уверен, пришлось голодать побольше моего, ведь он готовился ждать меня под водопадом как минимум недели две, а реальных продуктов у него оставалось на три дня!
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
Спокойная размеренная жизнь в нашей команде в конце концов повлияла и на наши взаимоотношения. Все стали более дружелюбными и терпеливыми. Серёга – так просто живчик! Да и Витя как-то немного успокоился. Единственное, Надюшка никак не придёт в себя и выглядит зачуханной и уставшей. Иногда она с трудом ворочает языком, будто пьяная, иногда отрешённо смотрит куда-то в сторону. Мне её почему-то очень жалко, но похоже, я сам пребываю приблизительно в таком же состоянии. Правда, в последние дни усиленной кормёжки я, кажется, поправился килограмма на три, и теперь кости не так сильно выпирают, как в горах.
Конечно, немного поднадоела жизнь в палатке. Хочется очутиться в тёплой мягкой постели, помыться горячей водой, увидеть лица моих дорогих домашних.
Но знаю, что пройдёт совсем немного времени, может даже меньше недели, и потянет меня опять в путь. Захочется вновь одеть вместо джинсов энцефалитный костюм, вместо ботинок – резиновые сапоги, а на плечи нацепить такой тяжёлый, но одновременно такой родной рюкзак с камерой. Боже, как мне будет не хватать его там, в Москве! Как будет не хватать моих дорогих спутников, которым я, конечно же, причинил немало обид, но которых я очень люблю и по которым уже сейчас, пока мы всё ещё вместе, начинаю скучать.
Наш путь окончен!
Если «наши достижения» выразить в цифрах пройденных километров, эта цифра покажется смешной настоящим путешественникам или спортсменам-туристам. Но я никогда не задавался целью «накрутить» эти самые километры. Для меня путешествие – это работа. Это люди, с которыми я иду и которые встречаются на нашем пути, это длительное ожидание необходимого солнышка на каком-нибудь безымянном гольце, это медведи, рыбы, холодные ночи и мокрые сапоги. Это радость от причастия к живой природе, которая сама по себе и есть смысл экспедиции. И пускай мы не карабкались на самые крутые склоны, не сплавлялись по самым бурным рекам. Если честно, меня никогда не тянуло в места, о которых взахлёб рассказывают настоящие походники, за плечами которых десятки тысяч километров! Но смогли ли эти самые туристы насладиться увиденными картинами, рассмотреть мир, который они перевели на язык метров, километров, скоростей? Не буду спорить, в таких путешествиях тоже есть своя прелесть, но только это не по мне. Мне ближе неторопливое созерцание и фильм, снятый на одном, самом обыкновенном месте. Тайны, которые я здесь увижу, несравнимо дороже количества пройденных перевалов и преодолённых порогов, поверьте мне!
И, как говорится, пользуясь случаем, я ещё раз хочу поблагодарить моих спутников за твёрдость характера, за молчание, когда было больно и тяжело, за веру в наш фильм, в нашу маленькую победу, за то, что все мы дошли до конца и вернулись домой живыми и здоровыми! А это не так уж и мало!
И всё же, вот наши скромные цифры.
За два с половиной месяца экспедиции по фильмам «В горах Восточного Саяна» и «Причастие» мы прошли пешком около 180 километров (по показаниям одометра GPS), более 300 километров проплыли по воде ( по показаниям одометра GPS), три раза летали на вертолёте, облетев практически всю центральную часть Восточного Саяна. Побывали в Иркутске, Нижнеудинске, Канске, деревне Новомариновке, тофаларских посёлках Алыгджер и Верхняя Гутара. И привезли с собой 52 часа видеоматериалов, 4500 фотографий и главное – себя!
Спасибо и низкий поклон всем, кто помогал нам в этом непростом деле!
|
|
|
|
|
 |
|
В Нижнеудинской гостинице 12 сентября 2007 года.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
::Другие материалы по теме::
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
|
|
|
|
|
 Средства выживания.
Telit SAT-550. Радиотелефоны.
Радиостанции.
|
|
